Ты нас променял

Крис Гофман, Мия Блум

Глава 1. Злата

Настоящее

Напевая весело песню, которая застряла у меня в голове после завтрака, я прохаживаюсь между рядов супермаркета и раздумываю, чего бы эдакого прикупить к ужину.

Платон любит, когда я готовлю ему необычные блюда, поэтому каждый раз стараюсь его удивить, благо, финансы позволяют ни в чем себе не отказывать.

— Мам, купи мне апельсин, — бьет ножкой по тележке дочка.

— Сейчас дойдем до фруктов и выберем, — отвечаю ей, рассматривая филе форели. Решаю, что приготовлю рыбу в сливках со шпинатом, так как давно на нашем столе не присутствовало ничего морского.

— Куклу, хочу куклу, — смотрит Рита на перегидрольную Барби, просящими глазами.

— Малыш, у тебя дома их столько, еще одна ни к чему.

— Принцесса, — продолжает дочка, показывая пальцем, — ну давай хоть потрогаем.

— Ладно, но никаких покупок игрушек, — строго предупреждаю.

У ряда с куклами дочка оживает, я достаю ее из тележки, и пятилетняя Ритуля с интересом изучает ассортимент. Находит Кена, который предназначается в пару Барби и произносит:

— Вот, принц и принцесса, у них любовь.

Не могу не улыбнуться на этот милый комментарий, и отвечаю дочери:

— Конечно, как и у нас с твоим папой.

— И Полей, — добавляет Рита.

— О, нет, малыш, Полина всего лишь твоя няня, она помогает присматривать мне за такой красотулечкой как ты, а вот отношения у нас с твоим папочкой. Мы так сильно любили друг друга, что на свет появилось такое солнышко, — приседаю и целую Маргариту в лоб.

— Но папа и Полю целовал, а еще говорил, что женится на ней. Я видела, — насупив свои маленькие бровки, настаивает дочка.

Смотрю на нее и не понимаю, она придумала или…

Перед глазами мелькают эти странные взгляды Полины на моего супруга, ее услужливость и желание работать сверх меры. Неужели?…

— Ритуль, а когда ты это видела? Может быть, они шутили?

— Может, — дергает плечиком дочка, и по-детски непосредственно добавляет, — он ее часто целует, а последний раз подарил мне мишку и сказал, что это наша тайна. Ой, смотри, это же Спанч Боб, — ребенок теряет интерес к кукле и спешит к отделу с желтыми плюшевыми губками из одноименного мультика.

В свою очередь интерес теряют и я, к форели, корзине с продуктами и всему вокруг. Сердце бешено колотится, а все о чем я мечтаю — понять, неужели слова дочери правда?

— Пойдем, — машинально беру ее на руки, чтобы ускорить процесс, — нужно ехать домой.

— Апельсины, — показывает ручкой в сторону фруктов, но мне уже не до них.

— Дома есть, сейчас приедем и дам тебе. Дома. Домой, нужно ехать домой, — начинаю неестественно суетиться и говорить откровенную чушь.

Вспоминаю, что Полина сегодня должна приехать к обеду, а у Платона выходной и ужасное чувство разливается где-то посреди солнечного сплетения.

Господи, пусть это будет Ритиной фантазией, только не это.

Семь лет брака, идеального как с картинки. Чего ему не хватало?

Не может быть. Ребенок, возможно, насмотрелся каких-то телешоу с няней, — ищу услышанному оправдание. Но сердце предательски ноет.

Я помню этого мишку, большого, плюшевого, которого Платон презентовал Маргарите без повода, пока я ездила в салон. Неужели это и правда за то, чтобы дочка молчала, как она сказала, и хранила тайну.

От одной мысли, что Платон и Полина при ребенке целовались меня подташнивает. Это же до какого дна нужно упасть, чтобы даже не прятаться. Рите не годик, а пять, и вот так бездумно миловаться на ее глазах… что это вообще? Желание быть пойманными?

Глава 2. Злата

Семь лет назад

— Злат, поторапливайся, так ты и на собственную регистрацию брака опоздаешь, — бурчит жених мне на ухо, пока я разглядываю себя в зеркале.

Красавица, ничего не скажешь. Длинные ноги, стройная фигура, блестящие волосы и кукольное личико — уход за собой и постоянные тренировки дают свои плоды, и я с удовольствием рассматриваю себя в отражении.

Покорить сердце Платона — целый квест, в котором я одержала победу. Немало женщин претендовало на его любовь и только я, сыграв в холодную и недоступную — получила спустя полтора года кольцо и предложение сыграть самую главную роль в его жизни.

Шумную свадьбу решаем не устраивать, да и зачем? Поесть в ресторане и собраться кучей друзей — уже не в новинку, это мы делаем как минимум раз в неделю-две, поэтому укатить на острова и расписаться на берегу океана — самое идеальное.

… - Теперь вы можете поцеловать невесту, — произносит женщина в шикарном белом платье, и церемония заканчивается.

Компанию нам составляют лишь две пары самых близких друзей, и все две недели мы проводим поистине великолепно: много плаваем, едим свежие фрукты и овощи, и часто остаемся наедине в нашем номере с новоиспеченным супругом.

Аппетиты у Платона просто непомерные, и я прекрасно понимаю, что теперь должна им соответствовать, дабы мой любимый и драгоценный муж даже не подумывал о том, чтобы смотреть налево.

После возвращения в Москву, мы покупаем квартиру и начинаем жить как среднестатистическая семья, с оговоркой на то, что денег у нас выше среднего, а в планах приобретение большого шикарного дома.

Платон занимается айти-технологиями и недостатка в финансах мы не испытываем. Уже примерно через полгода после брака, ранним летним утром, супруг заводит разговор о том, что желает завести ребенка.

— Злат, ну а чего жить впустую? Родим крошку, время идет — она растет. Разве не круто? Мы еще молодые и зачать малыша именно сейчас, отличная идея. Не слишком хочется быть родаком старпером, — откусывая бутерброд с икрой, рассказывает о своих желаниях Платон.

— Даже не знаю, я еще не думала о детях, — теряюсь от предложения, мне всего двадцать четыре.

— А мне уже тридцать, и не всего, а целых. Подумай сама, куда тянуть? Деньги есть, со дня на день определимся с домом и купим недвижимость. Рожай и рожай. Да и смысл тебе торчать у твоего прилавка с косметикой, зарплата сущие гроши, — произносит муж.

— Не нужно так говорить, для тебя гроши — для меня деньги. К тому же мне нравится работать в этом магазинчике, там приятельницы, не сидеть же в четырех стенах, — отвечаю ему на замечание о нищенской зарплате.

С самого начала наших отношений с Платоном было обговорено, что он не будет запрещать мне работать и не станет упрекать тем, что в дом я приношу денег в десятки раз меньше. Тогда он даже рассмеялся и напомнил, что вообще-то это норма, потому что он мужик, а свои финансы я могу тратить на собственные удовольствия.

— Понимаю, Злат, но когда ты забеременеешь, мне бы не хотелось, чтобы ты шаталась на работу, посторонние химические запахи явно не идут на пользу плоду, а стоять на ногах целый день для беременной и вовсе в тягость.

— Ты такой осведомленный, откуда?

Лицо Платона резко краснеет, и он отводит глаза. Видимо, стесняется своего желания стать папой, он же весь такой из себя, брутал, глыба и якобы безэмоциональный мужчина.

— Мне приятно, что ты обо мне заботишься, — беру его ладонь и легонько сжимаю. — А что по поводу Риммы Васильевны? — робко уточняю.

Мать Платона — женщина весьма властная и я ей не пришлась по вкусу с первого взгляда. Для своего сына она желала жену побогаче, поумнее и покрасивее, именно так она и сказала мне прямо в лицо.

Честно говоря, никогда не сомневалась по поводу своего ума и внешности, но ее слова в первый день знакомства очень задели. Опускаться до разборок и конфликтов я не стала, просто вежливо пропустила мимо ушей ее мнение.

Второй выпад случился аккурат после свадьбы. Платон о нашем бракосочетании поведал матери лишь после регистрации, и это привело женщину в дичайший шок. Уж не знаю всего монолога Риммы Васильевны, но крики о том, что я одним местом протоптала себе дорогу в будущее и не остановлюсь, пока не нарожаю ее сыну спиногрызов — слышала, пока муж разговаривал с ней по телефону. Опять же — проигнорировала. Да и зачем оправдываться?